В последние пару лет музеи и выставки резко вошли в моду. Никого уже не удивляют сюжеты в теленовостях о многочасовых очередях россиян, желающих прикоснуться, например, к творчеству мариниста Ивана Айвазовского в Третьяковской галерее. Статистики за этот год еще нет. А в 2015-м, по данным Минкультуры, количество визитов в музеи выросло на 20 до 120 млн человек. Это подсчеты по организациям, финансируемым из бюджетных средств, а ведь существуют еще частные проекты. Так, только на мультимедийное шоу «Великие модернисты» в столичном Центре дизайна и архитектуры Artplay пришли посмотреть почти 120 тыс. человек. В общем, спрос формируется хороший.
Удивительное дело
Предложение не всегда поспевает. Конечно, это не касается таких «алмазов», как та же Третьяковка. Но есть ценители живописи, есть знатоки истории, а есть те, кто интересуется наукой и техникой. И здесь дела обстоят сложнее. Главный Политехнический музей страны – московский – уже много лет на реставрации.
Открытие его основного здания планируется в 2018 году, пока он работает на нескольких партнерских площадках Москвы, хотя ясно, что они физически не в состоянии вместить все экспонаты музея – в сумме более 200 тыс. единиц.
А отраслевых проектов совсем немного, если, конечно, не брать в расчет корпоративные музеи, о существовании которых широкая общественность, как правило, даже не догадывается. И в это трудно поверить, но в России совсем нет национального музея, посвященного нефтедобыче и нефтепереработке.
Ближе всего к этому статусу приблизился Музей геологии, нефти и газа в Ханты-Мансийске. На сегодня это единственный в стране общедоступный отраслевой музей. Он был открыт в 2003 году, здание в форме огромной друзы кварца, то есть нескольких сросшихся кристаллов, возвели довольно быстро (процесс занял немногим более двух лет) при активной поддержке местных нефтяных компаний. Теперь оно считается одной из главных достопримечательностей Югры.
Музейные коллекции включают в себя разнообразные предметы истории развития нефтяной и газовой промышленности региона. Уникально собрание кернов Березовской опорной скважины Р-1, открывшей сибирский газ в 1953 году. В отличие от большинства отечественных музеев этот оснащен уникальным технологическим оборудованием, позволяющим экспонатам находиться в условиях открытого доступа для посетителей.
Впрочем, недостатки единственного нефтяного музея тоже очевидны. Западная Сибирь хоть и носит статус главной «нефтегазоносицы», но все же история отрасли писалась также в других уголках страны – начиналась на Русском Севере, продолжалась в Баку и Поволжье, сегодня компании осваивают арктические моря, выходят на шельф Каспия и Сахалина… И это только добыча, не говоря уже о нефтепереработке и нефтехимии. В этом смысле России очень не хватает выставочной площадки или концепции, которая объединила бы отдельные кусочки в единое целое во всем многообразии и возможностях индустрии.
Раньше на эту роль претендовал павильон под №25 Выставки достижений народного хозяйства (ВДНХ) в Москве. Теперь это полуразрушенное здание, обтянутое маскировочной тканью, кажущееся карликом на фоне расположенного по соседству центра океанографии и морской биологии «Москвариум».
Заколдованное место
Выставочный комплекс на севере Москвы был официально открыт в 1939 году как «Всесоюзная сельскохозяйственная выставка» (ВСХВ) и действовал в таком статусе до Великой Отечественной войны. Площадка была выбрана не случайно– рядом Тимирязевская сельскохозяйственная академия. Правда, на месте выставки, как говорят, обитал крупный цыганский табор, который пришлось разгонять сотрудникам НКВД.
И рассказы о «проклятиях цыганки» – одна из городских легенд Москвы.
Примерно до середины XX века в павильоне №25 демонстрировался передовой опыт советского свекловодства. Потом свеклу «выселили», а в аккуратном белом здании разместилась экспозиция «Геология, нефть, газ», которая позже была переформатирована сначала в «Топливную промышленность», а потом в «Нефтяную промышленность». С 1960-х и до заката СССР экспозиция отражала темы добычи, транспортировки и переработки нефти и газа. Рядом с павильоном, на демонстрационной площадке, были установлены модели механизмов, задействованных во всех этих процессах. Сохранилась большая электрифицированная карта, демонстрировавшая развитие нефтеперерабатывающей промышленности СССР.
Но много воды и нефти утекло с того времени. На ВДНХ чего только не было – в 1990-х казалось, что все проклятия неслучайны, ведь выставка превратилась в банальный рынок. Сейчас идет полная перезагрузка проекта. В основу реализуемой концепции положена идея общедоступного пространства, в котором досуговая функция органично сочетается с просветительской. Но места для достижений отечественной «нефтянки» здесь пока что нет. Павильон №25 никуда не делся, но имеет, по сравнению с возрождаемыми и новыми постройками, унылый вид. Официально он находится на реконструкции, которая, есть основания полагать, затягивается.
«В павильоне проведены первоочередные противоаварийные работы,– сообщил руководитель пресс-службы ВДНХ Павел Жаворонков. – Поставлена задача со временем создать там экспозицию». О конкретных сроках, впрочем, ничего не известно.
Почувствуй себя нефтяником
Сама по себе идея постоянной «нефтяной» экспозиции при этом не нова. Самый яркий пример – Норвегия.
В этой стране, чье благосостояние также сильно зависит от углеводородов и их производных, позаботились о том, чтобы отраслевой музей не просто был, а был идеален. Городок Ставангер, несмотря на свою внешнюю скромность, считается нефтяной столицей Северной Европы. Там сосредоточены офисы компаний, работающих на северных морях, научные организации, а также профильный директорат Минэнерго Норвегии. В ближних пригородах расположены мощные береговые портово-складские базы как самих компаний, так и их подрядчиков – строительных, геофизических, буровых и т.д. Поэтому неудивительно, что музей нефти тоже находится в Ставангере.
Открытый 15 лет назад королем Харальдом V, он произвел фурор. Даже само здание вызывает интерес – музей напоминает добывающую платформу. Экспозиция тоже «цепляет». «Морские истории», «Откуда на земле взялась нефть», «Звуковые волны ищут нефть и газ»… Десятки разделов интерактивно упакованы и адаптированы для людей, далеких от добычи и переработки углеводородов.
Помимо моделей оборудования в музее есть крупногабаритные экспонаты, как автономная спасательная капсула Wittaker на 28 человек. Или имитатор, в котором посетитель может почувствовать себя нефтяником, отправляющимся на вертолете на добывающую платформу.
Окунуться в нефтепровод
Музей открыт на месте, где в 1859 году полковник Дрейк пробурил первую в США индустриальную скважину
Такого рода проекты есть и в других странах. В Новом Свете, пережившем уже не одну нефтяную лихорадку, одним отраслевым музеем дело, естественно, не ограничивается. Если будет возможность, запланируйте провести день в Национальном парке музея Дрейка в Пенсильвании, и вам откроются тайны нефтяных промыслов США начиная с 27 августа 1859 года, когда полковник Эдвин Лорентайн Дрейк пробурил первую индустриальную скважину. В честь него и назвали музей, открытый на том самом месте, где все случилось.
Разумеется, в этом музее под открытым небом есть традиционная выставка инструментов и механизмов, помогающих найти и заполучить нефть, включая, между прочим, старинный действующий насос с паровым двигателем.
Но это не все. В национальном парке Oil Creek State Park проложены велосипедные и пешеходные маршруты. Там можно путешествовать, устраивать пикники и ловить рыбу. Или взять в аренду каноэ и сплавиться по нефтяному ручью.
Для размеренных путешественников открыта уникальная железная дорога Oil Creek & Titusville Railroad.
К слову, о гордости. Казалось бы, Трансаляскинский нефтепровод – узкоспециальное инженерное сооружение, перекачивает нефть с месторождения Прадхо-Бей в порт города Валдиз. Ан нет – знаменитый объект! Строительство трубопровода, спровоцированное энергетическим кризисом 1973 года, сопровождалось неистовыми экологическими и политическими дебатами.
Но в итоге оказалось, что он вызвал бурный рост городов Валдез, Фернбэнкс и Анкоридж. Нефтепровод длиной 1288 км, часть которого проходит над землей, пересекает Аляску с севера на юг. И практически в центре, посреди бескрайней лесотундры, его открытый участок преподнесен «на блюдечке» для ознакомления всем желающим как памятник людям и технологиям. Всякий автотурист, колесящий по заповедным просторам Аляски, обязательно сворачивает к мощной трубе диаметром 122 см, установленной на сейсмоустойчивых подпорках.
А о переработчиках не забыли организаторы Музея нефтяной промышленности в городе Галвестон у побережья Мексиканского залива, штат Техас. Он, что само по себе интересно, располагается на списанной мобильной морской платформе с выдвижными опорами Ocean Star.
В экспозиции представлена огромная коллекция вещей, сделанных из углеводородов. Богатое собрание, если учесть, что практически каждый предмет под рукой современного человека – взять хотя бы клавиатуру, на которой набран этот текст, – имеет в своем составе нефть.
Все возможно?
«Продвигать в массы технологии? Конечно, можно!»
Вроде бы сложно представить себе в музее нефти такой же ажиотаж, как на выставке известного художника. Но все же массовый интерес обеспечить реально, уверен Денис Жилин, руководитель лаборатории химии Политехнического музея. У него на занятиях аншлаг – обычное дело. Он рассказал, что в новой экспозиции Политехнического музея, когда тот откроется после реставрации, может появиться большой нефтяной раздел.
«Обсуждается вопрос установки действующей ректификационной колонны в нашей лаборатории в историческом здании. Мы рассчитываем, что посетители смогут не только видеть, как она работает, но и самостоятельно анализировать полученные фракции – определять октановое число, температуру воспламенения и температуру вспышки как минимум, – говорит Денис Жилин. – Я очень заинтересован в том, чтобы у нас в музее подобных экспонатов было больше. И почти уверен, что мы сможем сделать демонстрационную установку крекинга и риформинга. Но, конечно, не без помощи людей, которые с отраслью связаны и в ней отлично разбираются».
На фоне обширного опыта других стран всего этого – и музея Югры, и планов Политеха, и возможной реставрации павильона на ВДНХ – может оказаться недостаточно. Но все же хорошо, что сделаны первые шаги. «Продвигать в массы технологии? Конечно, можно и даже нужно это делать», – уверен Денис Жилин.
Ольга Лариохина
Политехнический музей
