Пенопласт, джесмонайт, пластикрит – все это не ассортимент строительного магазина, а материалы для скульптур, рельефов и инсталляций, за которыми гоняются художественные галереи и коллекционеры. О роли полимеров в современном искусстве и ярком арт-событии рассказали Екатерина Николаева и Павел Бельский, кураторы выставки «Пластическая масса», прошедшей минувшей осенью в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге.
Как появилась идея такой выставки?
Екатерина Николаева (Е. Н.): Изначально нам хотелось сделать выставку скульптуры из нетрадиционных материалов, но по мере изучения информации стало ясно, что лучше сузить тему. В ХХ веке как-то особенно прозвучала тема пластмассы. Художники стали к ней обращаться как к современному материалу. Оказалось, что многие мастера работают с разными видами полимеров, начиная от резины и заканчивая пластикритом. Мы стали подбирать будущие экспонаты и выяснили, что их можно разделить по тематическим направлениям.
Например, многие художники обращаются к теме будущего, но смотрят в него по-разному. Кто-то считает, что человечество ждут техногенные катастрофы и психологические проблемы, связанные с виртуальной реальностью, размыванием идентичности. А кто-то смотрит в будущее очень оптимистично. При этом все работы (и пессимистичные, и оптимистичные) имеют налет научной фантастики.
Манера работы у всех очень разная. Например, арт-группа Recycle отливает свои произведения, а вот Дмитрий Каварга вручную сплавляет различные детали.
Алексей Громов Boditivementions
Хранятся ли в фонде музея произведения из полимеров?
Е. Н.: Да, есть такие, например, так называемые found object Константина Симуна (в середине 60-х этот скульптор создал монумент «Разорванное кольцо блокады»). Всю жизнь он работал с традиционными материалами, но всегда искал новые пути: например, делал произведения из кирпичей, из сварного железа. А после переезда в США новые материальные обстоятельства и новая эстетика подтолкнули его к тому, что он стал собирать различные пластмассовые предметы (бутылки, канистры) и делать произведения из таких материалов. Это не повлияло на его художественный язык, но стало новым этапом в творчестве.
Также у нас есть работы из оргстекла, из резины... Большая часть работ, участвовавших в выставке, – из галерей и частных коллекций. Сегодня предметы такого искусства очень ценятся, не каждый музей может позволить себе их приобрести.
А насколько долго могут храниться работы, например, из пластмассы?
Е. Н.: Эту проблему художникам еще предстоит решить. Например, есть очень интересный скульптор Сергей Шеховцов – он работает с поролоном, но делает не абстрактные произведения, а реалистичные и в достаточно традиционной манере. Его работы будто вырублены из камня. Изначально он работал с «классическим» поролоном, и срок сохранности такой скульптуры – от 15 до 50 лет. В последнее время этот художник стал использовать современный поролон, более твердый, и нашел состав, чтобы покрывать произведения: он помогает делать материал долговечнее. А вообще вопрос хранения для любого искусства актуален.
Какие тематические направления удалось выделить при подготовке выставки?
Алан Хатагты Splash 2
Первый зал у нас получился апокалиптическим: там достаточно мрачные произведения, представлены духовные проблемы современности и будущего. Например, работа Дмитрия Каварги «Название не имеет значения» из пластмассы показывает техногенную катастрофу – серо-желтые последствия взрыва, в которых еще можно различить воспоминания о прошлой жизни. «Ловец», произведение группы crocodilePOWER, тоже достаточно пессимистичен: человек держит мобильник в руках, а из лица у него растут ветки. Здесь и обращение к сказке, и взаимодействие с виртуальной реальностью...
Второй зал – абстрактные произведения. Здесь представлен, например, сверкающий пластиковый «Трон» Дарьи Суровцевой – размышление о власти, о самолюбовании. Эта художница работает с разными материалами: начинала с декоративно-прикладного искусства, занималась фарфором, потом в ее произведениях стали сочетаться пластик и фарфор.
В этом же зале находится «Черный квадрат» Андрея Молодкина – работа из плексигласа, пластика, металла и... нефти, которую художник называет кровью общества, движителем экономики. Также внимание привлекают абстрактные рельефы Владимира Давыдова, созданные из черных пластиковых пакетов – тех самых, в которые собирают мусор. Казалось бы, бросовый материал, но художник преобразовал его в произведение искусства.
Следующий зал – виртуальная реальность: технологическое произведение UserPic Аристарха Чернышева. Его даже нельзя назвать скульптурой, это что-то на грани объекта и инсталляции – бесконечная смена классических женских образов на экране, который тоже выполнен в форме знака бесконечности. Здесь же размещен «Скафандр» Кирилла Челушкина: это видеоинсталляция, созданная из пенопласта и «оживленная» с помощью видеомонтажа.
СЕГОДНЯ ПРЕДМЕТЫ ТАКОГО ИСКУССТВА ЦЕНЯТСЯ ОЧЕНЬ ВЫСОКО
В зале критического реализма раскрывается тема смерти, распада во всех ее проявлениях. К ней обращаются многие художники. Центральное произведение – «Кристаллизация. Пирамида» Владимир Кустова. Это художник-некрореалист, его всегда волновало отношение человека к смерти и посмертному существованию. Возможно, на эту работу его натолкнуло новое веяние на Западе – некоторые компании сейчас делают по заказу искусственные алмазы из праха умерших. Художник сделал 64 автопортрета в кристаллах из кварцевого стекла, которые имитируют кристаллизацию посмертного существования, и создал из них пирамиду – это отсылка к пирамидам фараонов. Произведение получилось многогранным, как история поисков бессмертия во все времена.
Владимир Кустов «Пирамида
В последнем зале у нас торжество оптимизма. Здесь несколько произведений Саши Фроловой: надутые латексные фигуры, которые отсылают к радости, к празднику, к будущему. Тоже космическо-футуристическая тема, но при этом все достаточно радостно.
Получается, что сила творчества преобразила утилитарный мир полимеров. А как эти новые материалы повлияли на сферу искусства?
Павел Бельский: Надо сказать, что различные виды пластмасс с конца 80-х годов очень демократизировали художественный процесс в России. Раньше скульптор был ограничен традиционными материалами: например, ему нужно было купить глыбу мрамора, отливать что-то из бронзы... Во-первых, это дорого, а во-вторых, это сложный процесс, в котором участвует не только художник, но и еще десятки людей, которые помогают ему рубить, возить, формовать... А ведь художники часто не имеют ни больших финансовых возможностей, ни даже мастерских. Но теперь художник может у себя дома, взяв какой-нибудь пластикрит, отливать скульптуру. Или резать из пенопласта, или использовать found object, творить хоть из пакетов.
Е. Н.: Такой материал, как пластикрит, он же акриловый гипс, открывает огромные возможности перед автором. С ним можно сделать все, при этом не тратя много денег и сил. Он не ядовит, очень легок в технологическом плане: просто заливаешь в какую-то форму, добавляешь цвет и получаешь что хочешь. Поэтому многие художники выбирают именно его.
Важная особенность пластика – он позволяет много чего имитировать и создавать новые материалы. Мне кажется, молодые художники выбирают его еще и потому, что он является отражением современности. Да и не только молодые. Старейший художник Владимир Антощенков – ему 86 лет, он архитектор, а в последнее время стал заниматься скульптурой. У нас на выставке представлены три рельефа, которые он отлил, используя композитный материал джесмонайт и 3D-принтер. Еще пример – петербургский скульптор Сергей Борисов. Всю жизнь работал с традиционными материалами, рубил из камня, но потом стал обращать внимание на пластик и стекло. Новые работы у него очень большие, интересные по фактуре – нельзя сказать, что он потерял что-то в творческом процессе, наоборот, добавил. При входе на выставку мы разместили его «Хамелеон» из стеклопластика: у него необычная переливающаяся поверхность, что тоже добавляет произведению каких-то смыслов. С гранитом такого не сделаешь...
Денис Прасолов «Дар»
Почему в советское время полимеры не использовались так широко? Еще не были разработаны подходящие материалы или была другая причина?
Е. Н.: Раньше пластмасса использовалась для ширпотреба: предметов быта, игрушек, сувениров. В ней не видели художественных возможностей. Только отдельные художники пытались из нее творить: в частности, Николай Силис, который в 1970 году сделал «Девочку на шаре» – все говорят, что она похожа на бронзу.
Перелом произошел после перестройки. Художники стали больше экспериментировать, появилось больше свободы, да и новые материалы стали доступнее. Возможно, сегодня главное в этих пластиках – то, что они позволяют очень широко выразить мысль художника более доступными средствами.
А каким вы видите будущее этого направления в искусстве?
Е. Н.: Несомненно, оно будет развиваться – об этом говорит вся его «эволюция», и для этого сегодня есть все условия. Именно в этом направлении реализуется стремление художников к экспериментам. В нем отражается тема взаимодействия человека и среды его обитания – сложная и все более актуальная с каждым годом. С полимерами работают модные авторы, чьи работы востребованы среди коллекционеров искусства. И, наконец, полимерная наука не стоит на месте, создавая все новые материалы, которые творческим людям только предстоит освоить.
